Картина шестая
1812 год. Июль. У Ростовых в Москве. Наташа в лиловом платье пела сольфеджио в зале, прохаживаясь. В гостиную вошел Пьер.
Наташа (как только увидала его толстое, удивленное лицо, покраснела и быстро подошла к нему). Я хочу попробовать опять петь. Все-таки занятие.
Пьер. И прекрасно...
Наташа (с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел у нее Пьер). Как я рада, что вы приехали... Я нынче так счастлива... Вы знаете, Николай получил Георгиевский крест... Я так горда за него...
Пьер. Как же, я прислал приказ.
Наташа (покраснев, но не опуская глаз, вопросительно глядя на Пьера). Граф... что, это дурно, что я пою?
Пьер. Нет... отчего же? Напротив... Но отчего вы меня спрашиваете?
Наташа (быстро). Я сама не знаю. Но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меня важны, как много вы для меня сделали... Я видела в том же приказе: он, Болконский (быстро, шепотом проговорила это слово)
Пьер. Я думаю... ему нечего прощать... Ежели бы я был на его месте... Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа (с восторгом). Да вы... вы... другое дело... Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что было бы со мною, потому что...
Слезы вдруг полились у нее из глаз; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и ушла ходить по зале.
Петя (вбежал в это время в гостиную. Красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми губами, похожий на Наташу). Ну, что мое дело, Петр Кириллыч, ради Бога... Одна надежда на вас.
Пьер. Ах, да, твое дело. В гусары-то? Скажу, скажу, нынче скажу все.
Гр. Ростов (входя в гостиную). Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
Пьер. Достал. Завтра государь будет... Необычайное дворянское собрание, и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
Гр. Ростов. Да, да, слава Богу. Ну, а из армии что?
Пьер. Наши опять отступили. Под Смоленском уже говорят.
Гр. Ростов. Боже мой, Боже мой... Где же манифест?
Пьер. Воззвание... Ах, да...
Ищет в карманах бумаг и не может найти их. Входят графиня Ростова, Шиншин и Соня.
Пьер . Ей-богу не знаю, куда я его дел.
Гр. Ростова. Ну, уж вечно растеряет все.
Соня. Я пойду поищу в передней.
Уходит. Наташа вошла с размягченным и взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера.
Пьер (лицо его, как только вошла Наташа, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее). Ей-богу я съезжу, я дома забыл. Непременно...
Гр. Ростов. Ну, к обеду опоздаете?
Пьер. Ах, и кучер уехал.
Соня (возвращаясь с бумагами). Я нашла их в вашей шляпе; вы заложили за подкладку.
Пьер (смущенно). Ну вот, благодарю.
Шиншин. Забавный анекдот. К Растопчину привели какого-то немца и объявили ему, что это шампиньон, - так рассказывал сам граф Растопчин, - граф велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а простой старый гриб немец.
Гр. Ростов. Хватают, хватают, я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по-французски. Теперь не время.
Шиншин
Гр. Ростов (Пьеру). Ну, что ж, граф Петр Кириллыч, как ополченье-то собирать будут, и вам придется на коня?
Пьер. Да, да, на войну. Нет... Какой я воин... А, впрочем, все это так странно, так странно... Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов; но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
Гр. Ростов (усевшись покойно в кресло). Ma chere Соня, ты мастерица читать. Прочти-ка нам этот манифест.
Соня читает манифест. Граф Ростов закрывает глаза, слушает, порывисто вздыхая в некоторых местах. Наташа сидит вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера. Пьер чувствует на себе ее взгляды и старается не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного слова манифеста.
Гр. Ростов (открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопения, как будто к носу его подносили склянку с крепкой уксусной солью). Вот это так... Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Наташа (вскочила со своего места и побежала к отцу). Что за прелесть этот папа...
Опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
Шиншин. Вот так патриотка.
Наташа (обиженно)
Гр. Ростов. Какие шутки... Только скажи он слово, мы все пойдем... Мы не немцы какие-нибудь...
Пьер. А заметили вы, что сказано: "для совещания"...
Гр. Ростов. Ну, уж там для чего бы ни было...
Петя (подойдя к отцу, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом). Ну, теперь, папенька, я решительно скажу,- и маменька тоже, как хотите, - я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу, вот и все...
Гр. Ростова (с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу). Вот и договорился...
Гр. Ростов. Ну, ну... вот воин еще... Глупости-то оставь: учиться надо.
Петя. Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет; а главное, все равно, я ничему не могу учиться теперь, когда... когда отечество в опасности...
Гр. Ростов. Полно, полно, глупости...
Петя. Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
Гр. Ростов (оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына). Петя... Я тебе говорю: замолчи...
Петя
Гр. Ростов. Я тебе говорю, вздор... Еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет... Ну, ну, я тебе говорю. (Взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.) Петр Кириллович, что ж, пойдем покурим...
Пьер. Нет, я, кажется, домой поеду...
Гр. Ростов. Как домой, да вы вечером у нас хотели... И то редко стали бывать. А эта моя... (добродушно указывая на Наташу) только при вас и весела...
Пьер (поспешно). Да, я забыл... Мне непременно надо домой... Дела...
Гр. Ростов (совсем уходя из комнаты). Ну, так до свиданья...
Наташа (вызывающе глядя Пьеру в глаза). Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?..
Пьер (опустил глаза). Оттого, что мне лучше реже бывать у вас... Оттого... нет, просто у меня дела...
. Отчего? Нет, скажите...
Вдруг замолчала. Оба они испуганно и смущенно смотрят друг на друга.
Пьер пытается усмехнуться, но не может; улыбка его выразила страдание, и он, молча поцеловав ее руку, вышел.
Занавес.