• Приглашаем посетить наш сайт
    Анненский (annenskiy.lit-info.ru)
  • Королева Ортруда. Глава 56.

    Глава: 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
    46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
    56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
    66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
    Примечания

    ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ

    Правительственные войска сосредоточились наконец вблизи главного республиканского лагеря. Солдатам было разъяснено, что перед ними коварный внутренний враг, который дерзко посягает на целость государства и желает заменить законную власть властью беззаконного произвола. Этот враг убивает верных слуг правительства. Он припас ружья и пушки против верных, храбрых солдат. Из-за этого внутреннего врага солдатам приходится нести труды и подвергаться опасностям военного положения.

    Эти внушения озлобляли против инсургентов значительную часть солдатской молодежи. Но все-таки несколько десятков солдат дезертировали в горы к восставшим. Были и еще солдаты, готовые при удобном случае перейти на сторону революции. При их содействии лагери правите-льственных войск почти каждый день обильно снабжались мятежными воззваниями. На многих впечатлительных юношей, особенно из тех, которые были пограмотнее, действовали слова прокламаций.

    Главный штаб, заметив это брожение умов, решил поскорее дать битву мятежникам,- и вот однажды рано утром, когда из-за гор встало солнце, и зажгло в недосягаемых высях лазури оранжево-золотой дым, началась решительная битва.

    Вожди инсургентов до последнего часа всё еще надеялись на то, что распропагандированная часть войска перейдет на их сторону. Но день битвы не оправдал этих надежд, дисциплина оказалась сильнее убеждений, и с самого же начала для опытного глаза было видно, что перевес на стороне армии принца Танкреда.

    Правительственное войско охватило с трех сторон лагерь революционеров, опиравшийся на труднопроходимый горный хребет. Открыли сильный артиллерийский огонь по всем позициям инсургентов. Сильный, но мало действительный. Снаряды плохо попадали, а попадавшие в цель плохо поражали, потому что многие не разрывались. Войска были плохо обучены, командиры были неопытны и неискусны, а материальная часть очень исправна была только на бумаге.

    Наконец принц Танкред послал солдат в атаку, прямо в лоб. Солдатики полезли по склонам и уступам гор, и многие были убиты меткими выстрелами таящегося в скалах противника. Наконец сошлись вплотную. Обе стороны сражались,- врукопашную,- одинаково храбро и одинаково нелепо.

    Танкред бесцельно гарцевал на своем вороном коне по дорогам около своего штаба, выслу-шивал донесения офицеров, посланных с поля битвы и сумевших добраться до августейшего главнокомандующего, и отдавал уверенным и повелительным тоном приказания, случайно дельные и случайно нелепые. Некоторые из этих приказаний передавались по назначению; их исполняли кое-как, или вовсе не исполняли, и то и другое совсем случайно.

    Когда принц Танкред приближался к тем местам, где порою ложились, взметая дымную пыль, снаряды неприятельских пушек, кто-нибудь из приближенных говорил ему:

    - Ваше высочество, вы должны беречь вашу драгоценную для государства жизнь.

    Принц Танкред притворялся огорченным, удалялся быстрою рысью от опасных мест, и говорил:

    - Делать нечего! Предоставим славу подвигов иным, счастливейшим.

    Ему отвечали:

    - Вашему высочеству принадлежит слава победы над врагами отечества.

    Опять та же цыганка встретилась утром Танкреду. Под горною сосною стояла она, глаза ее дико блестели, худощавые щеки были смугло-ярки, и ветер веял складки красной юбки у ее бронзово-темных, стройных ног. Увидев Танкреда, она засмеялась громко, и сказала:

    - Кого хочешь, того и победишь.

    Танкред бросил ей несколько золотых монет. Они легли в пыль, а цыганка убежала.

    К концу дня революционное войско было разбито. Немногие уцелевшие бежали в горы. Правительственные войска заняли позицию, усеянную трупами отважных.

    Тем и кончилась революция. Парламент вотировал благодарность принцу Танкреду за спасение отечества. Он возвратился в Пальму с великим и шумным торжеством. Всё население столицы вышло к нему навстречу. Только не было королевы Ортруды. Затем начались беспощадные репрессии. Трусливый буржуа жестоко мстил врагам за минуты своей слабости.

    Несколько деревень было сожжено. Самоуправление коммун заменилось военно-административным управлением.

    Филиппо Меччио скрылся в горах. Это омрачало радость принца Танкреда.

    - Его необходимо взять живого или мертвого,- настаивал он.

    Как в эти темные дни ненавидела Афра принца Танкреда! Как больно разрывалось ее сердце между любовью к Филиппу Меччио, которого ищут, чтобы осудить и убить, и любовью к королеве Ортруде, которая томилась здесь, бессильная узница власти!

    Королева Ортруда спросила ее однажды:

    - Афра, ты знаешь, где скрывается доктор Филиппо Меччио?

    - Знаю,- сказала Афра.

    С грустною нежностью сказала ей Ортруда:

    - Передай ему, что если его возьмут и приговорят... ну, всё равно, к чему бы ни приговори-ли, я намерена его помиловать. Моей бедной власти достаточно будет для этого. Ты сможешь передать ему это?

    - Смогу,- отвечала Афра.

    Хотела благодарить,- и даже не могла. Только заплакала молча. И, лаская, утешала ее Ортруда.

    Проходили дни и недели. Филиппо Меччио был еще неведомо где. Остров Кабреру наводни-ли войсками, все берега острова стереглись тщательно, но все-таки не были уверены в том, что Филиппо Меччио не сумеет бежать за границу.

    И вот наконец назначили за его поимку премию,- двадцать тысяч лир тому, кто доставит его живого. Как всегда в таких случаях, нашелся предатель. Он проник к Филиппу Меччио под видом друга, и потом открыл его убежище врагам.

    Ночью дом в узкой, высокой долине меж гор, где скрывался Филиппо Меччио, был окружен солдатами. Было тихо и темно. Горные низкорослые пальмы молчали и слушали. В теплом, влажном воздухе рождались какие-то смутные шорохи. Кто-то спал в этом доме, кто-то стерег чей-то покой, дремля на пороге за входною дверью.

    Солдаты прятались за стволами деревьев, за кустами. Предатель шепнул командиру роты:

    - Вот окно той комнаты, где сегодня спит Филиппо Меччио.

    Капитан, пожилой человек с желтым, нервным лицом, с громадными черными усами, сердито проворчал:

    - Какое мне дело до этого окна! Кончайте ваше дело, дон Рамиро, если вы хотите его кончать.

    Предатель молча пожал плечами. Он подошел к окну. Прижался к стене, и постучался в стекло окна. Потом он легкою тенью скользнул к двери. Приоткрылась узкая щель. Сказан пароль,- и предатель в доме.

    - Плохие вести,- шептал в доме предатель Филиппу Меччио,- отряд войск идет сюда. Кто-то выдал. Надо бежать.

    - Куда? - спросил Филиппо Меччио.

    - Хорошо. Идем,- сказал Меччио.

    Вышли из дома. Было темно и страшно. Чудилась чья-то злая, чужая близость,- шорохи возникали и гасли, и чуждые природе вмешивались в ночной влажный воздух тусклые запахи.

    - Здесь кто-то есть? - тихо спросил Филиппо Меччио.

    Предатель исчез куда-то. Блеснул на траве узкою полоскою свет потайного фонаря. Чужой, насмешливый голос произнес:

    - Доктор Филиппо Меччио, вы арестованы.

    Филиппо Меччио схватился за револьвер, и выстрелил, не целясь. Какие-то темные фигуры замаячили вокруг. Быстрая схватка, возня на месте. Острая боль в левой руке, точно от удара кинжалом. Чей-то сильный удар выбил из рук Филиппа Меччио револьвер.

    - Сопротивление бесполезно,- тихо сказал тот же насмешливый голос.

    Яркий свет факелов наполнил площадку перед домом.

    - Вы ранены? - спросил капитан.

    Кровь текла узкою струею по левому рукаву черного сюртука Филиппа Меччио. Он взглянул на свою левую руку, улыбнулся и сказал спокойно:

    - Вы находите, капитан, что дальнейшее сопротивление бесполезно? Я с вами совершенно согласен. Позвольте мне поздравить вас и ваших доблестных товарищей с успехом этого ночного дела.

    Капитан досадливо отвернулся. Солдаты хмуро молчали. Кто-то молодой сказал в стороне:

    - Солдаты делают, что им велят. Долг службы. Мы не рассуждаем, а повинуемся.

    - Мы присягали королеве и конституции,- сурово сказал капитан.

    Военный врач быстро и ловко перевязал рану Филиппа Меччио. Рана оказалась неопасною.

    Филиппа Меччио отправили в Пальму. Таково было решительно выраженное желание королевы. Принц Танкред хотел бы судить его на месте, и повесить немедля. Но Виктор Лорена не хотел давать принцу Танкреду слишком многого, и склонился пред волею королевы Ортруды. Как и всегда, впрочем: королева Ортруда умела быть конституционною государынею, и свое личное влияние употребляла редко и осторожно. И всегда успешно.

    На пути Филиппа Меччио в Пальму не раз собирались толпы. Слышались сочувственные возгласы.

    Конвойные солдаты угрюмо и сдержанно молчали. Глупые солдаты! они не очень-то гордились своею победою.

    Филиппа Меччио посадили, как водится, в тюрьму, за крепкие затворы. С ним обращались хорошо, и старались поместить его в наилучшие условия. Но все-таки у него в каземате было скверно,- затхлою сыростью веяло от стен; узкое окно за решеткою высоко у потолка пропус-кало мало света. Где-то мышь скреблась; капля за каплею падала в углу с сырого потолка; за дверью надоедливо-гулко звучали тяжелые шаги часового,- и с противным ржавым скрипом изредка открывалась железом окованная дверь.

    Кто-то пытался перестукиваться через стену,- но Филиппо Меччио думал, что это - казенный шпион, и ничего не ответил. Долго и настойчиво стучался назойливый сосед,- и наконец затих.

    дела, о гибели многих товарищей.

    Приходил к Филиппу Меччио следователь, хитрый, злой старик. Старался лукавыми вопросами и лживыми сообщениями об уже сделанных признаниях выведать что-нибудь о сообщниках, еще не обнаруженных. Филиппо Меччио был с ним очень вежлив, но не говорил ни о ком.

    - Могу рассказать только о себе,- не раз решительно заявлял он.- Каждый пусть говорит за себя.

    Пускали к нему только трех лиц, кроме следователя. Прежде всех пустили врача, который лечил его рану. Потом Афру. Милы были ему беседы с нею и утешительны. Ведь и сильные люди нуждаются в утешении, как маленькие и слабые. Потом стали допускать и адвоката.

    Предварительное следствие длилось недолго. Недолог был и суд,- военный. Председатель суда, седой, суровый генерал с наружностью замаринованного Дон-Кихота, вел допрос слишком по-военному, обрывал бесцеремонно и свидетелей, и адвокатов, и словно торопился куда-то. Его усердной солдатской душе казалось, что дело уже предрешено, и много разговаривать не к чему.

    Во время допроса свидетелей Филиппо Меччио сказал несколько презрительных слов о предателе.

    - Это к делу не относится,- резко прервал его председатель.

    Филиппо Меччио был холодно вежлив с судьями, и очень спокоен.

    - Храбрый человек,- сказал про него в совещательной комнате председатель.

    Без долгих дум,- суд совещался семь минут,- Филиппо Меччио был приговорен к смертной казни через расстреляние. Но суд постановил просить королеву о смягчении участи осужденного, и о замене казни пожизненным заключением в крепости.

    Филиппо Меччио рассеянно слушал монотонное чтение приговора, и улыбался.

    Пока еще не было известно, что ответит королева Ортруда на ходатайство суда, и эти немногие часы были наполнены страстною борьбою из-за судьбы Филиппа Меччио. Принц Танкред, ликовавший при известии о поимке Филиппа Меччио, был возмущен просьбою суда о помиловании его.

    - Нет, этого не будет! - гневно восклицал он.- Министерство не должно допустить такого безумного поступка.

    Чтобы уничтожить впечатление этого неуместного, по мнению принца Танкреда, ходатай-ства, он требовал кассации приговора и передачи дела в другой состав суда, более надежный. Генерала же, председательствовавшего в суде,- говорил принц Танкред,- необходимо немедленно уволить в отставку.

    Принц Танкред долго разговаривал об этом с Виктором Лорена. Убеждал его требовать от королевы, во имя высших интересов отечества, и во имя блага народного, чтобы она отклонила ходатайство суда. Первый министр отвечал неопределенно. Принц Танкред стал сердиться и угрожать, намекая на близость переворота. Но Виктор Лорена не смутился. Он не верил в успех придворного заговора.

    - Помилование - прерогатива короны,- спокойно ответил он принцу.- Королева выслушает совет министра, но что бы затем ни было, примет ли ее величество этот совет, отвергнет ли его, во всяком случае министерство поступит неправильно, если уйдет в отставку из-за вопроса о личной судьбе одного из осужденных судом.

    Принц Танкред досадливо и нетерпеливо говорил:

    покушение на нее. Только твердость правительства спасет от повторения таких злодейств.

    Виктор Лорена тонко улыбнулся. Сказал:

    - Наша всемилостливейшая государыня наследовала доблестный дух своих предков. Опасности, грозящие ее жизни, не остановят ее от исполнения того, что она сочтет своим долгом. Я надеюсь, что Бог оградит королеву oт второго покушения на ее драгоценную жизнь. Благородный характер государыни побуждает ее верить заявлениям революционных партий, что преступник послан не ими. Я даже боюсь, что государыня таит в себе такие мысли об этом деле, которые ей слишком горько было бы поверить кому-нибудь. Проницательность и мудрость королевы не избавляют ее иногда от ошибок суждения.

    Друзья принца Танкреда интриговали всячески против помилования Филиппа Меччио. Но их бессильные попытки запугать королеву Ортруду только презрение рождали в душе ее. А буржуазия требовала помилования Филиппа Меччио, чтобы не обострять положения. Побежденный, он казался не страшным.

    Ортруда".

    Так же молча Виктор Лорена взял из рук королевы Ортруды этот, столь обыкновенный с виду, лист бумаги, скрепил его своею подписью, и положил его на боковой столик, куда откладывались бумаги после доклада их королеве.

    Когда Виктор Лорена встал, чтобы откланяться королеве Ортруде, она сказала ему:

    - Дорогой господин Лорена, я хочу увидеть доктора Филиппа Меччио, и поговорить с ним. Мне кажется, что я могу услышать от него много интересного. Надеюсь, вы не будете возражать?

    - Простите, ваше величество, я боюсь, что свидание королевы с только что помилованным государственным преступником произведет на общество недолжное впечатление.

    Королева Ортруда решительно сказала:

    - Я непременно хочу его увидеть. Если вы боитесь недолжного впечатления, то мы устроим это втайне.

    - Да, государыня, если вам так будет угодно,- сказал Виктор Лорена.- В этом случае вашему величеству особенно удобно будет обойтись даже и без содействия господина Карла Реймерса, так что беседа, которою вам угодно будет осчастливитъ доктора Филиппа Меччио, будет иметь исключительно-частный характер. Госпожи Афра Монигетти - невеста доктора Филиппа Меччио. Она может, конечно, передать господину Меччио частное приглашение вашего величества.

    В тот же день Афра передала Филиппу Меччио, что королева Ортруда хочет видеть его, что королеве интересно побеседовать с ним, и что королева будет рада, если он найдет время для совершенно частной беседы с нею. Содержание же этой беседы, каково бы оно ни было, не должно подлежать оглашению.

    Филиппо Меччио внимательно выслушал Афру. Это приглашение его не удивило. Он был достаточно опытный политик для того, чтобы уже ничему не удивляться, и всем, по возможнос-ти, пользоваться. Но он задумался. Нахмурился. В уме складывались доводы за и против, а чувство гордого пролетария настойчиво говорило:

    "Не надо. Не ходи. Будь непримирим".

    Афра спросила его:

    Филиппо Меччио улыбнулся, и сказал:

    - Я стараюсь понять, зачем это понадобилось королеве Ортруде.

    - Да, ей надо видеть вас, милый Филиппо,- тихо сказала Афра.

    - А мне это не надо,- сказал Филиппо Меччио.- О чем я буду говорить с главою враждебной нам власти? Пользы это не принесет, а на партию произведет дурное впечатление.

    - Партии нет дела до ваших частных встреч. И можете ли вы вперед сказать, что не извлечете никакой пользы из этого свидания?

    - Правда, Афра, не могу,- сказал Филиппо Меччио.- Положим, это аргумент довольно слабый. Но я подумаю. Я вижу, что вам это будет приятно. И я рад буду сделать вам приятное, если это в моих силах и не против интересов моего дела.

    Филиппо Меччио раздумывал недолго. Он ничего не сказал своим друзьям, взял решение на свою ответственность. На другой же день Афра получила от него ответ. Филиппо Меччио выразил согласие явиться к королеве, когда ей это будет угодно.

    Глава: 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
    46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
    56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
    66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
    Примечания