• Приглашаем посетить наш сайт
    Толстой А.К. (tolstoy-a-k.lit-info.ru)
  • Королева Ортруда. Глава 73.

    Глава: 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
    46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
    56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
    66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
    Примечания

    ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

    В Пальме был слышен издалека гул катастрофы. Море волновалось, и небо над Пальмою было пепельно-багряное. Возникшие неведомо откуда, в Пальме носились смутные слухи о гибели города Драгонеры. Всё настойчивее говорили о том, что обе королевы погибли.

    Тревога в Пальме росла. На улицах собирались взволнованные, шумные толпы. Перед министерством внутренних дел, где жил Виктор Лорена, и перед морским министерством происходили враждебные демонстрации. Веяли красные и черные флаги. Слышались яростные речи внезапно-возникших ораторов, перемежаемые диким воем и ревом беснующейся толпы. В окна величественных зданий летели камни. Звон разбитого стекла покрывался ликующим хохотом растрепанных баб и девчонок и свистом полуголых мальчишек.

    К вечеру слух о смерти королев усилился. Точных сведений не было. Это доводило толпу до бешенства. Говорили, что министерство знает истину, но скрывает ее от народа. Уличные орато-ры приглашали толпу вздернуть министров на фонарь. Пришлось на помощь полиции призвать войска. Несколько батальонов пехоты стояли под ружьем во дворах министерских зданий.

    Но министерство еще ничего не знало: телеграф с Драгонерою не работал.

    Наконец в Пальму пришло известие о катастрофе. Телеграммы из Кабреры известили о том, что город Драгонера разрушен при извержении вулкана, что там много убитых, и что происшед-шим одновременно моретрясением около Драгонеры потоплено много кораблей. О судьбе королев не было ни слова.

    Эти телеграммы были немедленно отпечатаны, и раздавались народу. Раздача телеграмм утишила волнение народное ненадолго. Всю ночь на пальмских улицах были шумные толпы. Настроение было мрачное, подавленное.

    К утру были расклеены по городу афиши успокоительного содержания. В них министерство уверяло, что были приняты все меры к спасению королев. Министры, конечно, сами не верили тому, в чем хотели уверить народ. Да и никто им не верил. Толпа рвала на части лживые афишки.

    В тот самый час, когда королевская яхта с королевою Ортрудою отошла от Пальмского замка, направляясь к Драгонере,- Филиппо Меччио вывез Афру, погруженную в летаргический сон, из ее комнат в замке.

    Афру перевезли в городок Сольер на северозападном берегу Майорки. Из этого города был родом Филиппо Меччио. В Сольере Афру поместили в доме сестры Филиппа Меччио, бывшей замужем за местным нотариусом.

    Афра проснулась в тот же вечер, как ее привезли в этот дом. Двое суток она пробыла в тяжелом состоянии полусознательности, похожем на состояние дрессированного человекоподо-бного животного. Афра одевалась и ходила, разговаривала любезно и весело, даже выходила из дому, но смотрела тупо, и всё сейчас же забывала. Потом в ее памяти ничего не осталось от этих двух темных дней.

    Совсем пришла в себя Афра только в вечер после извержения вулкана. Первый, кого она сознательно увидела, был Филиппо Меччио. Афра сказала с удивлением:

    - Как cтраннo! Вот вы, Филиппо, и это я, но всё вокруг неожиданно чуждо и ново. Что же это, Филиппо?

    Филиппо Меччио ответил ей:

    - Это город Сольер, о котором я вам рассказывал много. Мой родной город.

    - А это - ваш дом? - спросила Афра.

    - Милая Афра,- ответил Филиппо Меччио,- мой дом еще недостроен. Здесь вы находитесь в доме у моей сестры. Надеюсь, вам здесь понравилось.

    - Я очень рада,- ответила Афра,- что вижу вас, милый Филиппо. Но как же я попала в Сольер? И где королева Ортруда? Что с нею?

    - А не кажется вам, милая Афра, что королевы Ортруды и не было никогда, что она вам снилась, и что этот сон не повторится?

    - Ах, Филиппо! - воскликнула Афра,- сны, которые нам так сладко снятся, действите-льнее самой жизни. Но я догадываюсь, почему вы об этом говорите,- моя бедная Ортруда погибла.

    - Будем надеяться, что ее спасут,- сказал Филиппо Меччио.- Королева была в Драгонере накануне извержения, и пыталась спасать жителей. Бесчестное правительство оставалось в безопасности в Пальме. Ортруда была великодушная, смелая женщина. Но она была слишком молода для такого высокого поста. И не ее вина, что волею избирательной машины возле нее был поставлен этот подлец Виктор Лорена.

    - Моя Ортруда погибла! - тихо сказала Афра.

    И заплакала горько. Утешая, целовал ее нежно Филиппо Меччио.

    В эти страшные дни любовь щедрою рукою рассыпала свои чарующие цветы. Кто не любил, влюблялся. Кто уже любил, в том еще сильнее разгоралось пламя страсти. Имогена и Мануель Парладе, Афра и Филиппо Меччио,- слаще и радостнее стала им любовь их, цветущая под сумрачным небом общенародного бедствия.

    Извержение к ночи прекратилось, грохот вулкана затих, рев моря стал стихать, и уже рано утром на другой день многие отправились на пароходах к Драгонере.

    Всем военным кораблям приказано было идти к Драгонере, и оказать помощь.

    Еще неизвестно было, кто погиб,- но уже во многих семьях царила предвещательная, никогда не обманывающая тоска. Казалось, вся Пальма, такая веселая и беззаботная в обычные дни, охвачена была тягостным томлением.

    Только принц Танкред, прикованный к посели притворною болезнью, предвкушал ликую-щую радость, которую принесет ему весть о смерти королевы Opтруды. Принц Танкред не сомневался в том, что Opтруда умерла, и был уверен, что путь к престолу для него чист. Но Танкред должен был лицемерить, выказывать тревогу, делать взволнованное и грустное лицо.

    Его друзья сочувственно твердили:

    - Бедный принц! Он страдает сильнее всех нас.

    Был, впрочем, краткий срок, когда лицо принца Танкреда стало взволнованным непритвор-но: разнесся слух, что королева Ортруда спаслась, и на миноноске прибыла в Кабреру. Было несколько минут радостной надежды в обществе. Думали,- если спаслась королева, то могли спастись и другие.

    Но скоро опять стали говорить, что королева Ортруда погибла, и что миноноска нашла на берегу Драгонеры только обугленный труп королевы. Никто не знал, откуда идут эти слухи.

    Тревога росла. Толпа бушевала на улицах. Были кровавые стычки, насилия и убийства. Нападали на дам, одетых нарядно, срывали с них пестрые шляпки и цветные ткани, и побитые, помятые модницы спасались с трудом. Особенно яростны к нарядным дамам были дамы с центрального рынка, торгующие зеленью и рыбою.

    В министерстве спорили о том, что делать. Министры растерялись, и говорили, что надо подать в отставку. Один Виктор Лорена был спокоен. Он говорил:

    - Уличные зеваки покричат и успокоятся. Ну, подадим мы в отставку,- но кто же назначит новый кабинет? У королевы Ортруды нет наследников, некому быть регентом, и потому теперь мы являемся единственною законною властью в стране.

    И министерство решило остаться на местe.

    Политики и биржевики спекулировали на катастрофе. Курс государственных займов понизился немного, и твердо стоял на этом уровне. Зато бумаги промышленных и колониальных предприятий стали предметом жестокой спекуляции. Эти бумаги то повышались стремительно, то так же стремительно падали, в зависимости от того, высоко или низко оценивались биржею шансы принца Танкреда на корону.

    В самый день смерти королевы Opтруды, в кружке единомышленников принца Танкреда уже зашел разговор о его кандидатуре на престол. Собравшись у постели мнимо-больного принца, господа, злоумышлявшие против королевы Ортруды, выражали притворную скорбь. Они даже довольны были королевою Ортрудою: ее гибель спасла их от опасностей задуманного ими переворота. Теперь восхвалять ее достоинства им было не так уж трудно. Герцог Кабрера говорил:

    - В этом ужасном мраке, объявшем нашу страну, единственный луч радостной надежды, это - вы, ваше королевское высочество.

    Кардинал тихо промолвил:

    - Бог устраивает всё к лучшему.

    И с молитвенным смирением потупил хитрые глаза. Принц Танкред посмотрел на него с неудовольствием. Ему показалось, что это уж слишком. Но ловкий архиепископ продолжал, нисколько не смущаясь:

    - Так и болезнь вашего высочества, повергавшая нас в глубокую скорбь, явно послана Богом, чтобы спасти нам эту драгоценную жизнь.

    Принц Танкред возразил:

    - Что ж моя жизнь! Теперь мы должны думать только о том, как спасти наше дорогое отечество, а моя жизнь принадлежит ему.

    Наконец, и сам Виктор Лорена в сопровождении морского министра и еще двух членов кабинета взошел на миноносец, и отправился к острову Драгонере. Быстрый ход миноносца позволил ему приблизиться к городу в числе первых.

    Виктор Лорена и его спутники стояли на верхней рубке, и в бинокли осматривали город Драгонеру. Они казались опять налетевшими, неугомонными туристами, которым любопытно посмотреть на невиданное зрелище. Город Драгонера издали казался мало пострадавшим. Но когда вошли в гавань, то увидели полную картину разрушения.

    Миноносец остановился на якоре. К берегу были посланы шлюпки. На одну из них сел и Виктор Лорена. Расчетливо-храбрый, очень спокойный, хорошо владеющий собою человек, он подавил в себе жуткую тревогу опасностей. Теперь он казался отважным и юношески-смелым.

    Его отговаривали от поездки в город. Говорили:

    - Пусть сначала матросы почистят дорогу, и укрепят стены в тех местах, где они угрожают падением.

    Виктор Лорена решительно сказал:

    - Теперь я должен быть впереди всех на опасном месте.

    Он делал эффектные жесты, и искусно произносил эффектные слова. Это производило сильное впечатление.

    Виктор Лорена высадился не без труда, так как берег был завален обломками пристаней, амбаров, лодок, и грудами каких-то мелких поломанных вещей. Слои сажи и пепла лежали на всем. Виктор Лорена и его спутники через пять минут были уже совсем черны от пепла. Они пошли в город, увязая в пепле. Но уже скоро пришлось вернуться к берегу.

    Послали расчищать путь. Матросы работали усердно. Наконец по расчищенному шоссе можно было добраться до города.

    Многие дома казались снаружи совершенно целыми. Но все в городе было засыпано камнями и пеплом. Неживые улицы были загромождены какими-то бесформенными обломками. Жутко было прислушиваться к царящему в городе унылому безмолвию.

    смрад гниющих трупов. Людей не было нигде.

    Виктор Лорена и его спутники медленно подвигались по улицам. Во многих местах приходилось прорывать рвы в пепле.

    Так как многие полуразрушенные дома грозили падением, то приходилось подвигаться вперед с бесчисленными предосторожностями.

    Наконец добрались до губернаторского дома.

    Понижая голос, как говорят в доме, где есть покойники, кто-то сказал:

    Виктор Лорена тихо ответил:

    - Будем надеяться, что королевы живы.

    Он почтительно и грустно приподнял шляпу, и наклонил голову.

    Фасад губернаторского дома был полуразрушен. Стекла уцелевших окон были разбиты, и осколки их кое-где странно и тускло блестели в полуобгорелых рамах. Кровля с правой стороны, ближайшей к вулкану, была цела, с другой стороны - обвалилась.

    расчищенной улицы. Его спутники уселись на каких-то обломках. Разговаривали пониженными голосами, и почему-то всё о неинтересных мелочах пальмской жизни.

    Наконец молодой поручик доложил Виктору Лорена, что потолки и стены в ближайших комнатах губернаторского дома укреплены, что найдены трупы двух служителей, и что работы в дальнейших комнатах продолжаются.

    Виктор Лорена вошел в дом.

    Груды извести и мусора валялись повсюду. Воздух был тяжел и противен. Известковая пыль набиралась в легкие и в ноздри. Дышать было тяжело, точно тяжелая тоска давила грудь. Был неподвижен запах тусклого, сдавленного тления. Два найденные трупа лежали в стороне, на каких-то досках.

    У всех на уме был один тревожный вопрос:

    Чтобы проникнуть дальше, в глубину дома, пришлось еще долго и осторожно работать, разбирать развалины и груды камней и пепла. Подняли еще несколько измятых и полузасы-панных пеплом трупов. Ничего не нашли в верхних покоях дома, где могли быть комнаты, отведенные для королев. Наконец спустились вниз, в коридоры и помещения полуподвального этажа. Работали с факелами и с фонарями.

    Дверь одной комнаты была полуоткрыта. У ее порога увидели распростертое на каменном полу тело мертвой женщины. Узнали камеристку Ортруды, Терезиту. Предвещательное волнение охватило всех. Этa умершая у порога женщина казалась трогательною жертвою преданности. Здесь, конечно, должна быть и ее госпожа.

    Тело Терезиты положили на носилки, и вынесли. Тогда Виктор Лорена и его спутники молча переступили порог.

    В этой комнате с низкими, грузными сводами воздух был еще более тягостен и смраден, чем в других покоях этого дома. Было очень темно. Виктор Лорена тихо и отрывисто приказал:

    И в ту же минуту, словно предупреждая его приказание, по стенам комнаты метнулись отблески внесенных солдатами фонарей. Кто-то сказал негромко:

    - Здесь.

    Ряд огней по обе стороны Виктора Лорена развернулся полукругом, освещая страшное и жалкое зрелище. На полу лежали полунагие тела обеих королев, покрытые серым, липким слоем пепла. Над ними в кресле виден был сухой и тонкий труп губернатора.

    Солдаты острожно подняли тела королев. Их положили на носилки, и бережно вынесли на улицу. Там, в странном сверкании солнечных косых на закате лучей сквозь тусклую, серую пыль, тела обеих королев были так же недвижны и жалостны, как и тела других умерших.

    Глава: 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
    46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
    56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
    66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
    Примечания