Поиск по творчеству и критике
Cлово "1919"
Входимость: 3. Размер: 90кб.
Входимость: 2. Размер: 24кб.
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 90кб.
Часть текста: теории интерпретации или коммуникации, как становится очевидным, что его понимание должно быть осложнено такими логическими понятиями как деформация, отклонение и редукция. Иными словами, то, что можно было бы определить как "неверное понимание" исходного текста, если бы вообще было бы возможно определение "верного понимания". Как правило, такой подход является уделом критики и выражается в форме обвинений авторами друг друга в "неправильной" трактовке того или иного текста. В то же время, среди аналитиков вопрос верификации беллетристики чрезвычайно непопулярен, он почитается несуществующим и недостойным научного внимания. Тем не менее, думается, и здесь могут быть намечены некоторые более или менее верифицируемые линии в стратегии анализа "непонимания" как одной из важнейших составляющих процесса интерпретации и, соответственно, рецепции. Пример, на котором я попытаюсь выстроить эту стратегию, представляется весьма показательным по ряду причин. Оба анализируемых автора принадлежат к одному направлению и периоду развития русской литературы, т. е. их творчество имеет достаточно оснований для соположения. С другой стороны, они являются ...
Входимость: 2. Размер: 24кб.
Часть текста: национальной библиотеке. Знакомство Ф. Сологуба с А. Ремизовым состоялось в 1905 г., когда последний переехал в Петербург, стал служить в редакции журнала "Вопросы жизни" и вошел в литературный круг петербургских символистов. Говоря о психологической подоснове взаимоотношений обоих писателей, изначально необходимо учитывать одно обстоятельство. В 1905 г. на страницах журнала "Вопросы жизни" одновременно появились два романа - "Мелкий бес" Сологуба и "Пруд" Ремизова. Оба произведения были реализацией эстетических принципов символистской прозы. Частично были сходны и их символические образы, в которых авторы сконцентрировали свои представления об инфернальной и иррациональной подоснове мирового бытия. Определенным коррелятом образа знаменитой сологубовской "недотыкомки" был ремизовский образ столь же неясной "плямки", являющейся главному герою в роковые моменты его жизни. Как уже было сказано, по своей эстетической природе оба романа были явлениями одного типологического ряда. Однако по художественной форме произведение Сологуба намного превосходило творение Ремизова, которому, тем не менее, сам автор придавал особую значимость, до конца дней считая его одним из своих важнейших произведений. Закономерно, что "Мелкий бес" фактически заслонил ремизовский роман и для читателей, и для критиков. Как неоднократно, говоря о себе, отмечал сам Ремизов, он не высказывал обиды, но обижался. В связи с этим нетрудно предположить, что в его отношении к Сологубу изначально присутствовало потаенное и подавленное недоброжелательство. Психологическому сближению обоих писателей способствовала сестра Сологуба - Ольга Кузьминична, которую Ремизов и его жена любили и жалели. Ремизовы неоднократно бывали на воскресных вечерах Сологуба. Об этом свидетельствуют...
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Часть текста: вестник» гонорар в 3000 рублей, который, я думаю, в три раза превосходил тогдашнее годовое жалованье учителя начальной школы. И при том этот рассказ — «чисто декадентская чепуха», добавлял мой осведомитель, грубоватый материалист по своим убеждениям. Когда же он пересказал содержание этого «декадентского» рассказа, во мне пробудился живой интерес к его автору. Это был рассказ «Тени», которым Сологуб дебютировал в русской литературе 2 и в котором он нарисовал ставшую в конце концов для него характерной реалистическую фантазию о тревожной душевной жизни ребенка. Герой живет как бы под гипнозом игры теней, которые оживают для его развлечения на освещенной стене усилиями измученных материнских рук. И после смерти ребенка сама безутешная мать поддается чарам этих жутких теней, чья темная мощь оказывается сильнее сопротивления, которое могли оказать этой силе ее ослабевшие больные нервы 3 . Эту трагическую историю Сологуб рассказал с такой впечатляющей силой, что она должна была потрясти любого ...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: сын Фёдор. 1865 11 июня: Родилась сестра Ольга. 1867 Март: Смерть отца. 1873—1875 Учёба в двухклассном Никольском приходском училище. 1875 Первые поэтические опыты Сологуба. 1876—1877 Учёба во Владимирском уездном училище. 1877—1878 Учёба в Рождественском городском училище. 1878—1882 Учёба в Санкт-Петербургском Учительском институте. 1882 Июнь: Защита диплома ("Сказки животного эпоса и нравственно-бытовые") и окончание Санкт-Петербургского Учительского института. 1 июля: Определён учителем Нарвского городского училища. 17 августа: Перемещён в Крестецкое городское училище (на должность учителя математики). Август: Переезд со всей семьёй в Крестцы (Новгородская губерния). 1882—1885 Служба в Крестецком городском училище. 1884 28 января: Публикация первого произведения Сологуба - стихотворения "Лисица и ёж" в четвёртом номере журнала "Весна" (за подписью Те-рников). Эту дату принято считать началом литературной деятельности Фёдора Сологуба. 1885 1 октября: Перемещён в Великолукское городское училище. Переезд в Великие Луки (Псковская губерния). 1885—1889 Служба в Великолукском городском училище. 1886 Апрель: В журнале «Русский начальный учитель» (№ 4) публикуется...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Для тебя, ликующего Феба...") «Для тебя, ликующего Феба...» Для тебя, ликующего Феба, Ясны начертанья звездных рун, Светлый бог! ты знаешь тайны неба, Движешь солнцы солнц и луны лун. Что тебе вся жизнь и все томленье На одной из зыблемых земель! Но и мне ты даришь вдохновенье, Завиваешь Вакхов буйный хмель. И мечтой нетленной озлатило Пыльный прах на медленных путях Солнце, лучезарное светило, Искра ясная в твоих кудрях. От тебя, стремительного бога, Убегают, тая, силы зла, И твоя горит во мне тревога. Я – твоя пернатая стрела. Мне ты, Феб, какую цель наметил, Как мне знать и как мне разгадать! Но тобою быстрый лет мой светел, И не мне от страха трепетать. Пронесусь над косными путями, Прозвучу, как горняя свирель, Просияю зоркими лучами И вонжусь в намеченную цель. 11 мая 1919
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: ВСЕ ЕЩЕ ВЕРЮ..." "Не завидуйте, Анастасия Николаевна, - говорил Федор Сологуб жене, придя в гости к Мережковским, на столе у которых лежал кусок иглистого от соломы хлеба. - Не надо завидовать. И у нас вчера был хлеб". Сын кухарки и портного, за четверть века напряженного учительского и писательского труда достигший некоторого материального благополучия, в 1917 году он лишился всего. Росси й ского писателя с мировым именем выгнали из квартиры, отобрав все, даже книги. Вместе с женой, писательницей Анастасией Николаевной Чеботаревской, Сологуб ютился в каком-то "павильоне" на Васильевском острове, где зимой за ночь пол покрывался ледяной коркой. Но не нужда и голод заставили его обратиться к сильным мира сего. "Умертвили Россию мою, схоронили в могиле Немой!" - писал он в 1918 году. Сологуб задыхался в стране, где, по его словам, торжествовали "вчеловеченные Звери". История с разрешением на выезд подробно описана Владиславом Ходасевичем в очерке "Сологуб", вошедшем в книгу "Некрополь", и нет необходимости подробно останавливаться на ней. В 1921 году Сологубы радостно писали друзьям в Париж, что их выпускают. Но в последний момент им отказали. Затем новые обещания - и вновь разочарование. И все же разрешение было получено, но по роковому стеч е нию обстоятельств, ставшему в эти годы закономерностью, - слишком поздно. И з мученная бесконечным...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Ничто не изменит") * * * Ничто не изменит В том мире, где водят волов, Один из бурливых валов, Когда мою лодку, разбивши, опенит. Склюют мне лицо Вороны, резвяся и грая, И дети, песками играя, Сломают мне палец, и стащат кольцо. Мне кости почище, Соленая влага, домой. Мой дух возвратится домой, Истлевшему телу не нужно кладбище. 31 мая 1919
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Мне паутину не плести...") «Мне паутину не плести...» Мне паутину не плести, Хочу идти все к той же цели. Свивайтесь, косные пути! Качайтесь, томные качели! И утешенье, и печаль, И озарения, и тени В неведомую манят даль, Под неизведанные сени. Так, я судьбу мою постиг, И пусть судьба мне вяжет сети, Иду вперед, и каждый миг Тенета разрываю эти. 17 мая 1919
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Алый мак на желтом стебле...") «Алый мак на желтом стебле...» Алый мак на желтом стебле, Папиросный огонек, Синей змейкою колеблясь, Поднимается дымок. Холодея, серый пепел Осыпается легко. Мой приют мгновенно-тепел, И ничто не глубоко. Жизнь, свивайся легким дымом! Ничего уже не жаль. Даль в тумане еле зрима, — Что надежды! Что печаль! Всё приходит, всё отходит, Развевается, как дым; И в мечтаньях о свободе, Улыбаясь, отгорим. 20 марта 1919
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: * * * ("Я испытал превратности судеб...") «Я испытал превратности судеб...» Я испытал превратности судеб И видел много на земном просторе. Трудом я добывал свой хлеб, И весел был, и мыкал горе. На милой, мной изведанной земле Уже ничто теперь меня не держит, И пусть таящийся во мгле Меня стремительно поверяет. Но есть одно, чему всегда я рад И с чем всегда бываю светло-молод, — Мой труд. Иных земных наград Не жду за здешний дикий холод, Когда меня у входа в Парадиз Суровый Петр, гремя ключами, спросит: »Что сделал ты?» – меня он вниз Железным посохом не сбросит. Скажу: «Слагал романы и стихи, И утешал, но и вводил в соблазны, И вообще мои грехи, Апостол Петр, многообразны. Но я – поэт». И улыбнется он, И разорвет грехов рукописанье, И смело в рай войду, прощен, Внимать святое ликованье. Нe затеряется и голос мой В хваленьях ангельских, горящих ясно. Земля была моей тюрьмой, Но здесь я прожил не напрасно. Горячий дух земных моих отрав, Неведомых чистейшим серафимам, В благоуханье райских трав Вольется благовонным дымом. 8 апреля 1919