Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Й"
Список лучших слов
| Кол-во | Слово (варианты) |
| 10 | ЙОРК (ЙОРКЕ) |
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: Столовая в деревенском доме старого князя Николая Болконского. Из-за затворенных дверей слышались во двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты. Вошел князь Андрей с женой. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шепотом доложил, что князь еще почивает, и торопливо затворил дверь. Князь Андрей посмотрел на часы. Кн. А н д р е й. Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье. Маленькая княгиня Болконская потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднималась так же весело и мило, когда она заговорила. Кн. Б о л к о н с к а я (оглядываясь кругом с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала) . Да это дворец... Пойдем скорее, скорее... (Оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.) Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох. Кн. Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением; проходя, Тихону, целовавшему его руку: - Ты постарел, Тихон. Из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка. Мадемуазель Вурьен казалась обезумевшею от восторга. М-ль В у р ь е н. Ах, какая радость для княжны... Наконец-то... Надо ее предупредить. Кн. Б о л к о н с к а я (целуясь с француженкой) . Нет, нет, пожалуйста. Вы - мадемуазель Вурьен, я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас? Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего-то неприятного. Княжна Марья вышла. Княжна и княгиня, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. Мадемуазель Вурьен стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь,...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: видеться часто, всегда тайком, в местах уединенных. Случались с ними при этом приключения, довольно опасные для Имогены. Не раз уже Имогена близка была к тому, чтобы возбудить подозрения старого отца. Но с утончённою хитростью, которая свойст-венна юной влюблённости, она постоянно умела находить правдоподобные объяснения для своих частых отлучек и опаздываний. Переживаемые ею теперь страхи и опасности придавали острую, ещё неизведанную дотоле прелесть её жизни. Так сладко и жутко было отдаться возлюбленному! И жизнь её тогда разделилась между новою тоскою стыда и раскаяния и новою радостью страсти. Имогена была у исповеди, и каялась со слезами искреннего раскаяния. Её духовник, пожилой иезуит, человек жестокий и сладострастный, наложил на неё тяжёлую епитимию. Но не требовал от неё, чтобы она забыла свою грешную любовь. После иезуитской дисциплины Имогена долго стояла на коленях на каменном, холодном полу капеллы, и радовалась тому, что её любовь не отнята от неё. И грешила опять, и каялась снова, радуя иезуита послушанием в исполнении всех налагаемых им на неё покаянных упражнений. В голове маркизы Элеоноры Аринас зрели тёмные, опасные,...
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Часть текста: Белого ФЕДОР СОЛОГУБ В МИФЕ АНДРЕЯ БЕЛОГО* Настоящая статья посвящена проблемам рецепции, однако, рецепции специфической. По сути дела, речь пойдет об инверсии этого процесса относительно традиционного его осмысления. Последнее декларативно предполагает, а чаще - молчаливо исходит из предположения, что существуют некие законченные тексты, один из которых предшествует другому во времени и на основании этого может быть усвоен (как правило, частично) текстом последующим. Другим полюсом осмысления взаимопроникновения текстов друг в друга является интертекстуальный подход, который по сути дела отменяет понятие рецепции, поскольку предполагает свободное циркулирование практически "ничейных" мотивов. Мне бы не хотелось впадать ни в одну из указанных крайностей. Мне не представляется продуктивным как отказ от понятия рецепции, так и его традиционная трактовка. Между тем достаточно взглянуть на процесс рецепции с точки зрения теории интерпретации или коммуникации, как становится очевидным, что его понимание должно быть осложнено такими логическими понятиями как деформация, отклонение и редукция. Иными словами, то, что можно было бы определить как "неверное понимание" исходного текста, если бы вообще было бы возможно определение "верного понимания". Как правило, такой подход является уделом критики и выражается в форме обвинений авторами друг друга в "неправильной" трактовке того или иного текста. В то же время, среди аналитиков вопрос верификации беллетристики чрезвычайно непопулярен, он почитается...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: В последние годы, пожалуй, еще более люблю, еще более уважаю. Но он в России. По-прежнему я считаю его одним из лучших русских поэтов и русских прозаиков. Для меня было бы только удовольствием написать еще одну (которую?) статью о его произведениях 1 . Но... он в России. Об это "он в России" - разбиваются, как о камень, все мои намерения. Нельзя писать о его литературе, у нас нет здесь его книг (есть ли они там?). Нет старого; о новом же мы почти и совсем ничего не знаем. Едва настолько, чтобы не сомневаться в непрестанном росте его души и таланта. Он в России, в России, в родном городе святого Петра - Санкт-Петербурге,- на его глазах разрушенном до последнего камня, до Ленинграда... и одну ли эту потерю видели его глаза? Он в России... и пусть, кто может, поймет, почему мои слова о Сологубе будут сегодня краткими, целомудренно-бледными. Главное - отрывочными. Даже хотелось бы никаких не говорить... но все равно. Не для себя и не для него - для русских вызову из прошлого милые тени наших встреч. 2 Быть с людьми - какое бремя! О зачем же надо с ними жить, Отчего нельзя все время Чары деять, тихо ворожить? "Тени" - первый рассказ Сологуба, напечатанный в "Сев. вестн.". Свежий и сейчас, как тогда. Но ранее там было напечатано его стихотворение - кажется, "Ограда". Коротенькое, но такое, что пройти мимо нельзя. Магия какая-то в каждой вещи Сологуба, даже в более слабой. Мы уже знали, что это - скромный учитель, школьный. Петербуржец, но служил до сих пор в провинции. Молодой? Даже не очень молодой. А фамилия его - Тетерников. Н. Минский 2 , тогда секретарь "Северного вестника", решил, что с такой фамилией нельзя выступать. Предложил ему наскоро, очевидно, по неудачной ассоциации (выдумать не успел) псевдоним Сологуб. Только и было его выдумки что одно "л" - вместо двух в имени старого, весьма среднего писателя графа...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: лучше, - но это потому только, что хуже, как у нас, нигде и не может быть. Конечно, там лучше; чем у нас, но всё же великая богиня, смотря на воздвигнутый ей уродливо громадный идол, скорбит и не хочет утешиться ни в мышиной суетне рабочего многолюдства, кующего доллары в дьявольски неустанном труде, ни в эффектной грандиозности грабительских трестов и синдикатов, выжимающих миллиарды долларов из трудящихся масс. Конечно, там лучше... Несмотря на линчевание негров, всё же там лучше. Но в какое странное положение становится тот, кто от чистого сердца расточает похвалы тамошней свободе, - кто хвалит великого идола потому, что душа его велика и свободна, потому что душа его превыше всего на свете возлюбила прекрасную богиню великого идола. В неожиданных случаях, в мелочах, в подробностях сказывается иногда многое, - и начинаешь понимать то, что прежде знал как-то механически, не проведя этого знания через сжигающий аппарат личного переживания. Помню, несколько лет тому назад пришлось мне держать в руках метрическое свидетельство мальчика, еврея, родившегося в Нью-Йорке. Свидетельство, как свидетельство, почти как и у нас. Нет, конечно, глупых справок о сословии родителей, - какие же могут быть сословия и перегородки между людьми в свободной стране, остерегаемой великим идолом с громадным факелом в высоко поднятой над океаном и материком руке. Но форма, приблизительно, такая же: разграфленный листок бумаги, и в надлежащих графах сведения о числе, месяце, годе и дне рождения, о родителях и о месте рождения. И одна графа - странная, каких у нас не бывает. Спешу признать, что у нас бывает гораздо хуже, но вот именно этого не бывает. Графа: цвет. Ответ: белый. Маленький еврей смотрит с гордостью на эту пометку. Здесь, в России, он ограничен в правах, для него - черта оседлости, для...