СТРАЖ ВЕЛИКОГО ЦАРЯ
Драматическая сказка в четырех действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
К и н о д ж а, царь Табаристана.
Х о д ж и с т э, его дочь.
К а м р у, страж.
Ч у н д е р, его жена.
Х а л и с, их сын.
Д и в.
З м е я, живущая в огне.
Д ж а ф а р, великий визирь.
М и е м у н, мудрец.
Ф е р у х, военачальник.
Г о с т и царя и н а р о д.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Сени перед чертогом царя Табаристанского. Лестница, опускающаяся прямо вперед. Над чертогом – огороженная плоская кровля. В глубине сеней – высокая, широко раскрытая дверь в пиршественную залу. Из залы слышен ликующий шум. Пир кончается.
Довольные угощением, выходят г о с т и – царевичи, знать, мудрецы, наставники, ученые, правители. Царь
Киноджа провожает мудрейших. Гости хвалят пир, чертог, царя, царевну. Внизу лестницы стоят бедно одетые К а м р у и Х а л и с.
Слышен невнятный, но громкий и грозный голос:
– Я иду.
Все смущены.
К и н о д ж а. Я слышу этот голос уже несколько ночей. И не знаю, чей это голос и что он значит.
М и е м у н. Печаль уходит от чертога великого и мудрого царя.
К и н о д ж а. Но отчего же в этом голосе слышна угроза?
М и е м у н. Счастье великого царя гонит ее, и она ропщет.
Выходит Х о д ж и с т э.
Х а л и с (отцу). Кто эта прекрасная?
К а м р у. Дочь великого царя. Но зачем ты глядишь на нее так пристально?
Х а л и с. Лицо ее подобно луне в четырнадцатый день месяца. Ее локоны чернотою напоминают тьму благоуханной ночи. Стройный стан ее подобен кипарису, а царственная походка
– поступи фазана. Сладостная речь ее подобна пению соловья, искусного и влюбленного, который знает тысячу трелей и одну. Это и есть та красавица, которую видел я во сне нынче ночью, когда мы в поле перед этим городом остановились на ночлег.
Увлекаясь, выдвигается вперед и поднимается по ступеням лестницы. Камру останавливает его.
К а м р у. Любовь к царевне погубит тебя.
Будь скромен. Дорожные сны и полевые сказки пусть остаются за оградою великого и славного города.
Становится впереди сына. Тогда царь и придворные замечают его.
К и н о д ж а. Кто это? В лохмотьях и покрытый густою пылью.
Д ж а ф а р. Кто ты? Откуда пришел ты в непраздничной одежде к высокому порогу?
К а м р у. Я – боец на мечах и ловец львов. Я постиг искусство метания стрел и так умело и сильно пускаю их, что они пробивают даже твердый камень. И еще многие тайны и хитрости доступны мне.
Гости смеются.
М и е м у н. Знающий знает тщету богатства и умножает не золото, а мудрость.
Ф е р у х. Сильный знает бессилие золота и умножает не сокровища, а силу.
Д ж а ф а р. Но этот человек уж слишком презирает богатство. Он сам в лохмотьях, а сын его полунаг.
Х о д ж и с т э. Самый мудрый – тот, кто знает свой срок.
К и н о д ж а. Пусть он сам о себе скажет.
К а м р у. Был я на службе у царя
Ходженского, но царь не умел оценить моей ловкости. Я оставил его. И вот пришел к великому царю Табаристанскому.
Д ж а ф а р. И царь Ходженский отпустил тебя ни с чем? Малого же стоила твоя служба!
К а м р у. У меня есть сокровище, есть богатство, с которым не сравнятся никакие дары,
– мой сын. Он силен и прекрасен, и судьба его вся перед ним.
Д ж а ф а р. За такое сокровище на базаре не только быка, не дадут и теленка.
М и е м у н. Чего стоит отрок, знает тот, кто дал ему жизнь.
К и н о д ж а. Если они голодны, пусть их накормят. Джафар, скажи, чтобы мне дали вина, хочу выпить здесь, под этими ясными звездами, последнюю сегодня чашу.
Царь и гости пьют. Ходжистэ подходит к Халису.
Х о д ж и с т э. Прекрасный отрок, ты чей?
Х а л и с. Вот мой отец.
Х о д ж и с т э. Кто же вы? На царском пире только ты один в бедной одежде, ты и твой отец.
Но на царском пире я не видела отрока прекраснее тебя и мужа более сильного и величественного, чем твой отец. Вы оба, как царь и царевич, изгнанные из чертога предков ваших буйными рабами, упившимися вином.
Х о д ж и с т э. Как стройны твои обнаженные ноги!
Х а л и с. Я тебя знаю. Я тебя видел.
Х о д ж и с т э. Где? Когда? Я тебя не помню.
Х а л и с. Я видел тебя нынче ночью во сне.
Х о д ж и с т э. Ты очень глупый или очень мудрый. (Смеется.)
Х а л и с. Ведение мудрого – безумие для неразумного.
Х о д ж и с т э. Но ты-то в этом что понимаешь, милый отрок? Вот приближается ночь. Если никто не пустит вас ночевать к себе в дом, твои ноги будут дрожать от холода. Возьми этот плащ. Покройся им и во сне опять постарайся увидеть меня. (Дает Халису свой плащ. Говорит отцу.) Отец, возьми этого человека на службу. Он будет верен тебе.
К и н о д ж а. Ты – умная. Ты смотришь на человека и видишь его мысли и желания. Душа человека открыта перед тобою, и ты видишь, что он будет верен.
Х о д ж и с т э, застыдившись от похвалы отца и улыбаясь, уходит за чертог.
К и н о д ж а. Пусть этот человек служит мне.
Да будет он стражем моего чертога.
К а м р у (падая ниц перед царем). Благодарю тебя, великий царь. Благоволение царя пламенно и страшно, но ты будешь доволен моею службою.
К и н о д ж а уходит в чертог.
Х а л и с (отцу). Я люблю царевну.
К а м р у. Что это за безумие! Разве возможно, чтобы нищий породнился с великим царем?
Х а л и с. Не знаю, хорошо ли, что я утаил от нее... Но она дала мне плащ.
К а м р у. Что ты утаил от нее?
Х а л и с. Я не сказал ей, что добрая женщина дала нам приют на эту ночь.
К а м р у. Зачем царевне знать об этом? Она только посмотрела на тебя, и ушла, и уже забыла.
К а м р у. Иди к той доброй женщине, которая дала нам приют на эту ночь, и скажи матери, что я должен остаться здесь на страже у царского чертога. Спи спокойно и забудь о царевне.
Х а л и с. Лучше мне умереть, чем забыть о ней.
К а м р у. Друг мой, я слышал, спросили однажды у великого мудреца: "Что такое любовь?" И мудрец ответил: "Любовь, это как бы смерть при жизни".
Х а л и с. Сладостная смерть! Ах, лучше умереть любя, чем жить без любви.
Медленно уходит. Все гости уже ушли. Огни пиршества гаснут. Камру становится на стражу.
К и н о д ж а выходит на кровлю. Смотрит вокруг. В чертоге у двери стоит Х о д ж и с т э, притаившись, и слушает.
К и н о д ж а. Страж, скажи мне, отчего я не могу заснуть.
К а м р у (низко поклонившись царю). Если царь будет спать ночью, у него не останется времени для поклонения Богу.
К и н о д ж а. Но я и днем не спал.
К а м р у. Если царь будет спать днем, то пострадают его подданные.
К и н о д ж а. Когда я им нужен, они хотели бы, чтобы я судил их и днем, и ночью. И тогда они смотрят на меня и судят меня еще строже, чем я их сужу. Когда они мне нужны, они были бы рады, если бы я спал круглые сутки. Когда я тревожу их, они ропщут и готовы были бы усыпить меня навеки. Они не могут обойтись без людей, которые за них думают, сражаются и молятся. А для поклонения Богу иная минута святее целого дня. Нет, страж, я не сплю по иной причине.
К а м р у. Великий царь, ты ждешь того, кто приходит внезапно. Но не тревожься, – я на страже, никто не войдет в твой чертог и не похитит твоих сокровищ.
К и н о д ж а. От приходящего внезапно никто не остережется.
Издали доносится угрожающий голос:
– Я иду! И кто из людей заставит меня вернуться?
К и н о д ж а. Страж, ты слышишь этот голос?
К а м р у. Я слышал этот голос, когда с женою и с сыном шел в твой славный город. Жена и сын думали, что я знаю, чей это голос, и спрашивали меня. Кто знает хотя немногое, того спрашивают обо всем. Но я ничего не мог сказать им. Я знаю мой долг и не допытывался, что это за шум. Но если ты, царь, повелишь мне, я тотчас узнаю, кто это, и доложу об этом двору, населенному рабами святейшего закона.
К и н о д ж а. Иди узнай и скажи мне. Только мне, – никому иному не надо знать.
К а м р у уходит. Киноджа окутывает тело и лицо черным покрывалом, поглощающим всякий свет.
Х о д ж и с т э выходит на кровлю. Слышен голос:
– Я иду! Кто меня задержит?
Входят Х а л и с, несет в глиняной посуде пищу для отца, и Ч у н д е р, несет в глиняном кувшине воду для мужа.
Х а л и с. Отец, где ты?
Х о д ж и с т э. Твой отец ушел в пустыню прогнать духа, который тревожит великого царя.
Х а л и с (испуганно и радостно). Здесь прекрасная царевна.
Халис и Чундер кланяются царевне.
Х о д ж и с т э. И мой отец ушел в пустыню.
Ушли сильные, остались женщины и дети.
Х о д ж и с т э. Я никогда не боюсь. Меня не научили страху. (Халису.) Милый отрок, иди за твоим отцом и помоги ему охранять в пустыне великого царя. Ужасны и неодолимы тайные силы, но страхи бегут от того, кто чист и непорочен.
Х а л и с кланяется царевне до земли и уходит.
Чундер садится на ступени. Ходжистэ смотрит вдаль.
Х о д ж и с т э. Кто за себя не боится, тот вдвое боится за другого. Я боюсь за отца и за милого, ты – за мужа и за сына. Одна тоска в наших сердцах.
Х о д ж и с т э. Все дальше, все дальше уходит.
Ч у н д е р. А кто же он?
Х о д ж и с т э. Женщина, ты слишком любопытна. Скажи мне лучше утешительную сказку.
Ч у н д е р. Если хочешь, милая царевна, я расскажу тебе о том, как один...
Серебристый туман заволакивает все предстоящее, и не слышно слов утешительной сказки. Отходит от чертога действие и влечется в пустыню.